Интернет-зависимость будет считаться болезнью

Обновлено: 15.05.2024

Интернет как цифровое технологическое пространство вошёл в нашу жизнь, в нашу современную российскую действительность примерно в нулевых годах XXI века. Но появился интернет несколько раньше, в 1984 году. Это была первая сеть, соединяющая компьютеры научных центров в Америке. Уже в 1992 году она стала открытой сетью, которая соединила более 7500 различных маленьких сетей, таким образом, интернет стал доступен для населения. И очень скоро, в 1995 году, психиатр Айвен Голдберг заговорил об интернет-зависимости. Он стал говорить об этом смеясь: о появлении людей, «влюблённых в интернет». Тогда он и не подозревал, что совсем скоро сам будет выявлять первые диагностические критерии этой зависимости, а проблема интернет-зависимости станет в Америке национальной проблемой, и ею будут заниматься политики.

В 2008 году Китай становится первой страной, которая признаёт интернет-зависимость болезнью и предлагает лечить её принудительно. Сегодня в Китае существует более 400 специализированных центров, которые занимаются борьбой с этим заболеванием. Лечение проходят в основном молодые люди, длится оно от нескольких месяцев до года, и надо сказать, что это практически военизированные лагеря. Программу реабилитации прошли более 60 тысяч молодых людей, причём 75% из них считаются вылеченными, а именно - проводят в интернете не более 6 часов в сутки. Вы понимаете, что для нормального человека даже эта цифра уже достаточно большая.

Как дело обстоит в России? На начало 2019 года по данным социологических исследований российского портала «Интернет-зависимость» и Всероссийского центра изучения общественного мнения известно, что:

• население России проводит в интернете более 4 часов в день, это сопоставимо с тем, сколько времени уделяется просмотру телепередач;

• 2/3 граждан используют соцсети для публикации фото и видео;

• «лайки» хотя бы время от времени ставят 80% пользователей;

• комментируют текстуальные посты 56%, а личную информацию о своих увлечениях оставляют 30% тех, кто активен в соцсетях.

Надо сказать, что это всё-таки ограниченные исследования, и крупномасштабных исследований пока совсем мало. Я знаю одно большое исследование, которое проводится уже в течение 25 лет в Америке, касающееся интернет-зависимости и агрессии, связанной с ней, но данные, как это всегда бывает, очень относительные.

Эта проблема на сегодняшний день является достаточно спорной. Как мы видим, Китай признал её как государственную проблему, назвал эту болезнь болезнью, расстройством. А многие люди, и в нашей стране, в частности, говорят о том, что «явление, которое мы сегодня называем интернет-зависимостью, на следующем витке, может быть, будет считаться совершенно нормальным, социально одобряемым поведением, а люди без неё - неадаптивными существами» (Валерий Фёдоров, глава Всероссийского центра изучения общественного мнения).

Для того, чтобы, не вступая в этот спор, понять ситуацию, давайте обратимся ещё к некоторым данным, касающимся детей. В частности, о детях тот же портал «Интернет-зависимость» пишет:

• около 88% детей от 4 лет выходят в сеть вместе с родителями;

• в 8-9 лет - дети в основном выходят в сеть уже самостоятельно, причём 80% - бесконтрольно со своих компьютеров или мобильных телефонов;

• 25% детей проводят в интернете около трёх часов в день;

• 80% российских подростков имеют аккаунты или профили в социальных сетях;

• почти 90% детей сталкиваются в Сети с порнографией, причём 65% искали её целенаправленно;

• наблюдали сцены насилия 19% подростков;

• 14% интересуются наркотическими веществами и алкоголем;

• 11% несовершеннолетних пользователей посещают экстремистские, националистические ресурсы;

• примерно 1/3 вредоносного программного обеспечения, существующего в настоящее время, создано детьми до 12 лет, причём они начинают его сами разрабатывать, решая проблемы онлайн-игр.

Сегодня киберзависимость называют надвигающейся чумой XXI века и выделяют в ней 4 уровня:

1) уход от скуки, проблем, способ отвлечься;

2) впустую прожитое время, «засиживание» в виртуальной среде, втянутость в нее, быстротечность времени в виртуальной реальности и отсюда - неудовлетворённость собой;

3) выпадение из реальности, значительное время жизни проходит в гаджете, в компьютере, в сети;

4) человек перестаёт функционировать, не живёт, не работает, не учится, не питается, у него есть только одно - виртуальная реальность.

Нам очень часто кажется, что когда говорят про интернет-зависимость, то говорят про кого-то другого, не про нас. Но если посмотреть внимательно, то, мне думается, на первой стадии интернет-зависимости находимся мы все!

«Чувствуете ли вы себя виртуально зависимым?»
(результаты социологического опроса)

В исследовании, проведённом членами Свято-Троицкого малого православного братства а также братства «Трезвение», приняли участие 280 человек, из них 17 написали, что они не христиане, и 263 назвали себя христианами.

Уровень образования ответивших на вопросы анкеты: 215 человек - люди с высшим образованием, среди них 9 человек имеют научную степень, 3 человека - члены Союза художников; 65 человек со средним образованием.

В опросе приняли участие:

• 7% людей в возрасте до 18 лет

• 11% - от 18 до 24 лет,

• 11% - более 65 лет.

Участники опроса используют гаджеты следующим образом:

• кнопочный телефон имеют только 2 человека (0,7%),

• только компьютером пользуются 23 человека (8%),

• имеют смартфоны 77% опрошенных,

• пользуются «умными часами», фитнес-браслетами - 10%.

Смотрят телевизор 42 % опрошенных от 65 лет, 20% от 50 до 65 лет, и только 0,5% опрошенных в возрасте 18-50 лет. Мне кажется, это очень интересная информация. Люди активного возраста не смотрят телевизор - это гаджет, который уходит в прошлое.

Регулярно используют гаджеты, заходя в лифт и стоя в очереди:

• всегда - 5 человек (2%),

Во время еды используют гаджет:

Людей, регулярно использующих гаджеты, мы разделили на 2 группы: «захваченные» и «сопротивляющиеся».

Первые - «захваченные», мы не назвали их пока зависимыми:

• проснувшись, первым делом они читают ленту новостей - 36%,

• со смартфоном ходят даже в ванную комнату - 18%.

«Сопротивляющиеся»:

• не читают ленту новостей - 48%,

• имеют много мест, куда не хотели брать с собой гаджеты - 33%,

• специально оставляют смартфон дома - 18 %.

На вопрос: «Что вы предпринимаете для ограничения гаджет-зависимости?» ответили таким образом: полностью отключаю телефон в определённых ситуациях - 57% от всех опрошенных, ничего не делаю - 23%, отключаю уведомления - 19%, использую специальные приложения - 1%.

Следующий результат сборный, это ответы на вопрос: «Ощущаете ли вы себя зависимым от гаджетов?». Понятно, что мы это не измеряли никаким прибором, люди сами говорили о том, насколько они это ощущают. Что мы видим по этой диаграмме? Что меньше всего себя ощущают зависимыми люди старше 65 лет. Интересно, что там есть респонденты, которые уверенно ответили, что практически по всем параметрам чувствуют у себя интернет-зависимость и гаджет-зависимость в высокой степени. Больше всего себя ощущают зависимыми люди 18-49 лет - это самые активные пользователи и люди активного возраста.

Небольшое примечание: при сложении некоторых соотношений процентных составов числовых данных в результате не получается 100% . Это объясняется асинхронностью показателей, отношением их к различным измеренным совокупностям. (Например: «Сопротивляющиеся» не читают ленту новостей в 48% случаях от всего числа респондентов, часть людей «имеют много мест, куда не хотели брать с собой гаджеты» - таких насчитывается 33% респондентов, но кто-то из них читает, а кто-то не читает ленту новостей, и из них же практически все «специально оставляют смартфон дома» - 18 % от всего числа респондентов.) Все данные прошли статистическую обработку и являются достоверными.

Пребывание в сетях:

имеют аккаунты в соцсетях респонденты

• до 18 лет в 100% случаев,

• от 18 до 50 - 74%,

• от 50 и более лет - 64%.

Выходят в сеть ежедневно - 90% пользователей.

Делятся информацией:

Проверяют и перепроверяют информацию в гаджетах:

Излишнюю увлечённость общением в сетях и в онлайн и снижение реального общения с людьми отмечают 24% от всех исследуемых.

На вопрос: «Хотели бы вы поселиться там, где нет интернета?», ответили так:

• 73% - только на время отпуска,

• 24% - готовы навсегда (причём это люди в возрасте от 0 до 25 лет, то есть люди самого активного возраста),

• 3% не согласились на это ни за что.

Об общении в виртуальной реальности респонденты ответили следующим образом:

• 1,5% - отмечают полный перенос общения в виртуальное пространство,

• 50% отмечают низкую или незначительную часть общения в «виртуале».

Проблему «фаббинга», или игнорирования человека, т. е. отвлечения на гаджет при реальном общении отмечают:

• 56% - вынужденно отвлекаются на звонок в ущерб общению,

• 43% - выбирают общение с живым человеком как приоритет.

И ещё один вопрос: «Виртуальное общение вскоре может заменить реальное - так это или нет?». На него отвечают:

• 62% считают, что люди скоро научатся разграничивать эти вещи,

• 28% считают, что этого никогда не случится.

Последний вопрос: «Считаете ли вы возможным заниматься христианской миссией через интернет?»

• не считают возможным - 15%;

• считают возможным и занимаются - 78%;

• считают возможным и не занимаются - 3% всех опрошенных.

34% опрошенных считают, что невозможно участвовать в молитве и таинстве дистанционно.

Во время богослужения:

• отключают гаджеты - 57%,

• позволяют себе отвечать достаточно часто - 20%.

На вопрос «Можно ли нести христианское служение в виртуальном пространстве?» ответили:

• уверенно «да, это возможно» - 13%, так как без виртуального содействия в современном мире трудно представить все служения,

• что это подмена, и без реального общения служение невозможно - 61% от всех респондентов.

Это было свободное анкетирование, и люди ответили так, как они считали нужным. У меня есть возможность сравнить эти результаты с приблизительно такими же анкетированными данными других категорий населения. И я хочу сказать: результаты обнадёживающие в том, что зависимости у христиан немножечко меньше, чем у других категорий населения. Но всё-таки зависимость есть - это те 36% и 13% респондентов, которые категорически не хотят выходить из помещения, если их гаджет мешает богослужению, и никогда не отключают телефон. Такие примеры тоже наблюдаются в нашей христианской среде. Хочется сказать: «Дорогие, давайте сделаем выводы!»

Новое психиатрическое исследование американских интернетчиков провели специалисты из медицинской школы Стэнфорда. Они обнаружили, что 13,7% взрослых американцев в наши дни испытывают мучения, если вынуждены обходиться без интернета течение нескольких дней подряд. Кроме того, около 9% американцев скрывают от близких свою привязанность к интернету.

Сам подбор фактов свидетельствует о том, что психиатры по-прежнему пытаются найти черную кошку в темной комнате, хотя ее там нет. Они явно ищут доказательства того, что интернет-аддикция существует как болезнь. Точно так же, как раньше они выискивали болезненную привязанность к мобильным телефонам, электронной почте, телевизорам и другим технологическим новинкам. Как только появляется новая, замечательная технология, которая в какой-то степени меняет мир — тут как тут психиатры со своими «научными» выводами.

Кроме того, научная терминология путает пользователей. Когда речь идет о «зависимости», то на ум сразу приходят тяжелая физическая зависимость от химических препаратов, таких как никотин или героин. В случае с интернетом речь идет только о психологической зависимости, что сейчас признают и сами медики.

О какой болезни можно говорить сейчас, когда Сеть стала частью жизни большинства нормальных людей а «больными» считают скорее тех, кто настойчиво избегает интернета?

Конечно, интернет — это настолько привлекательная технология, что 12,4% пользователей признались, что «злоупотребляют» ею, то есть остаются в онлайне дольше, чем рассчитывали изначально. Около 12% уверены, что нужно снизить количество времени в интернете. Но при этом у людей, которые «злоупотребляют» интернетом, не выявлено абсолютно никаких негативных последствий для здоровья. Врачи вынуждены официально признать этот факт. Это означает, что пресловутая «интернет-аддикция» не может считаться болезнью или психическим расстройством.

Впрочем, врачи не отказываются от надежд найти эти негативные последствия. Они подозревают, что около 5-10% американцев испытывают недосыпание, недостаточную физическую активность, ухудшение здоровья и внешнего вида, уменьшение общения с другими людьми, а также сухость глаз, туннельный синдром, болезни кистей и пальцев — все это якобы является следствием болезненной привязанности к интернету. Типичным «больным» является холостой мужчина 30-40 лет, который около 30 часов в неделю занимается «несущественными» делами на компьютере.

Исследователи из Стэнфорда провели телефонный опрос на выборке из двух с половиной тысяч респондентов, это первое исследование такого рода. Его результаты опубликованы в октябрьском номере Международного журнала нейропсихиатрической медицины.

В новую версию Международной классификации болезней, которую разрабатывает Всемирная организация здравоохранения, наряду с зависимостью от азартных игр вошла зависимость от онлайн- и офлайн-видеоигр как психическое расстройство. Отдельный идентификатор получили «опасные игры», которые увеличивают риск нанесения физического или психического вреда пациенту или его окружению.




С 2012 года с помощью онлайн-платформы эксперты Всемирной организации здравоохранения разрабатывают одиннадцатое издание Международной классификации болезней (МКБ-11). Новый классификатор содержит 55 000 уникальных кодов для травм, заболеваний, расстройств и причин смерти.

В группу заболеваний, связанных с поведенческими зависимостями, вошла не только игромания, но и зависимость от компьютерных игр, в том числе сетевых.


  1. Нарушении контроля за игровым процессом (началом, частотой, продолжительностью, завершением, контекстом;
  2. Возрастание приоритета, отдаваемого игре, над другими жизненными интересами и повседневной деятельностью;
  3. Продолжение или эскалация игровой активности несмотря на возникновение негативных последствий».

Идентификатор 6C51.1 получило расстройство, связанное с зависимостью офлайновых видеоигр. 6C51.Z — это неопределённая игровая зависимость.

Отдельным пунктом стоит QE22 — опасные игры. К ним относится зависимость от онлайн- или офлайн-игр, при которой повышен риск нанесения вреда, физических и психических последствий для играющего и для окружающих его людей. Этот риск может зависеть от частоты игрового процесса, количества времени за игрой, пренебрежения другими действиями и приоритетами, рискованного поведения, связанного с игрой или её контекстом. При этом человек может осознавать повышенный риск нанесения вреда себе или другим.

Стоит отметить, что увлечение видеоиграми и профессиональное занятие киберспортом согласно данному классификатору не будут являться психическим расстройством, так как только при расстройстве игровой процесс не контролируется пациентом и приводит к негативным последствиям.

Интернет-зависимость в последние несколько лет лечится в Китае. С 2008 года в стране зависимость официально считается клиническим расстройством. В основном ему подвержены подростки. Лечение может проходить в принудительном порядке, а заведение для этого похоже на смесь психиатрической больницы и военной части. Длится оно от трёх до четырёх месяцев. К симптомам заболевания относится использование интернета более шести часов в день для целей, которые не относятся к работе или учёбе.

Часто случаи в Китае, действительно, серьёзные. Зависимость характеризуется в том числе нежеланием отдыхать: «Наши пациенты боятся взять перерыв, так как это может повлиять на их игровые достижения. Вместо того, чтобы отойти в туалет, некоторые из них носят подгузники».

Вместе со своими детьми в заведении могут жить и родители. Для них предусмотрен курс по общению с подростками: «Критика и обвинения — разве это может привести к прогрессу, помочь детям измениться? Главная проблема ваших детей — одиночество. Вы знаете, что они чувствуют себя одинокими? И они ищут компаньонов в интернете. Интернет они знают вдоль и поперёк, но ничего не понимают в людях. И так они теряют себя».

Что интересно, термин «Internet Addiction Disorder» был в шутку предложен психиатром Айвеном Голдбергом в 1995 году. Он не знал, что позже сам введет диагностические критерии этого расстройства, а недуг будут лечить принудительно в ряде стран. В понятие «интернет-зависимость» он вложил поведение со сниженным уровнем самоконтроля, вытесняющее нормальную жизнь.

18 июня 2018 года ВОЗ опубликовала на сайте версию МКБ-11 для последующей реализации и утверждения Всемирной ассамблеей здравоохранения, которая пройдёт в мае 2019 года. Как обещает ВОЗ, МКБ-11 вступит в силу 1 января 2022 года. Текущая действующая версия — МКБ-10.

Читайте также: